Руслан Хасбулатов: ложный идол рынка Владимира Путина

Путин пишет в Ведомостях общеизвестные вещи, о которых я говорил еще 20 лет назад. Например, он утверждает, что государственные компании не должны заниматься непрофильными активами. Смешно.
Неужели это кому-то до сих пор непонятно? В самом деле, зачем Газпрому газеты, радиостанции, стадионы и черт знает что еще. Только что вдруг изменилось - почему премьер говорит об этом именно сейчас? Может быть, потому что Эхо Москвы, которое контролируется Газпромом, усиленно критикует кандидата в президенты Путина в разгар его кампании?
Госкорпорации вообще расходуют не по назначению колоссальные средства. Руководители этих компаний ведут себя так, словно они собственники. Но кто им это разрешил? Владимир Путин. Ведь законом эти права не обозначены, и фактически деятельность топ-менеджмента таких компаний не обусловлена никаким регламентом. Сорок лет назад я исследовал государственный сектор экономики и организацию управления Канады. Там, например, руководство госкомпаний и их полномочия обсуждаются парламентом и только после этого утверждаются правительством.
Кадры в российские госкомпании подбираются произвольно и по совершенно непонятным критериям. Даже я, знающий всю эту кухню, поражен тем, что Делягин пишет об одной крупной государственной корпорации. Сотни миллиардов рублей транжирятся, буквально выбрасываются на ветер. Менеджмент на уровне нуля.
Руководящие позиции занимают генералы и полковники, которые направо и налево распоряжаются громадной корпорацией, принадлежащей государству. Производительность и эффективность нулевые, государственное имущество разбазаривается. Как можно так управлять? Это же настоящая диверсия!
И потом делается общеполитический вывод, что государственный сектор неэффективен и непригоден. Но с этим надо просто основательно разобраться, нужна целая программа. И если уж премьер затронул эти вопросы, то мог бы копнуть глубже.
То же и с вопросами планирования народного хозяйства. В России сегодня не существует стратегическое планирование. Исчезло само видение, что такое народное хозяйство в его ведущих отраслях. Например, всем хорошо известно, что наши нефтяные компании, скорее всего, не бедствуют - это мягко говоря. В то же нефтеперерабатывающих заводов у нас нет. Все вывозим сырьем. Почему тот же Путин не мог поставить задачу перед руководством отрасли и построить с десяток нефтеперерабатывающих заводов?
Куда ни посмотри, везде одни проблемы. Причем, многие из них возникли именно в последние 12 лет, когда казна не испытывала никаких проблем с финансами. И сейчас ее наполняют неисчислимые нефтедоллары, ведь добываем мы немало, а цены на мировом рынке падать не собираются. Значит, есть деньги, чтобы осуществлять нужные стране проекты. Но где эти проекты? Я надеялся, что хотя бы в предвыборных статьях Путин о них заговорит.
Но об этом если и говорится, то урывками и в общем плане. Например, о создании 25 миллионов рабочих мест. Но цифры-то взяты с потолка. Почему именно 25, почему не 30? В каких отраслях понадобятся эти места? Какие крупные объекты потребуют такого количества рабочей силы, и какой квалификации? Об этом абсолютно ничего.
Похоже, что в первом туре Владимир Путин все-таки выиграет. Полагаю, что уж 55-57% он получит. Плохо то, что даже в избирательный период не обрисованы контуры будущей экономической политики. Только общие слова про якобы всесилье пресловутого рынка, который что-то там обеспечивает. Это в то время, когда мировое сообщество активно ищет новые методологические идеи. На Западе давно поняли, что рынок – это мистификация и ложный идол. Что надо осуществлять серьезную работу по планированию будущего развития. Но мы как будто живем сами по себе в каком-то вакууме.
Международный валютный фонд уже несколько раз проводил свои заседания в Китае, где кризис даже не предвидится. Весь Запад у них учится и заимствует китайский опыт. Так же когда-то они и сами изучали наш опыт, в том и НЭПманский. Всегда надо смотреть, как развивается остальной мир. На днях закончился форум в Давосе. Шла речь не только о надвигающемся кризисе и его последствиях, но и о том, как осуществить более справедливую модель экономики. Но в статье Путина слова «справедливость» нет вообще.
Чего требует движение «Захвати Уолл-Стрит», ставшее уже всемирным? Справедливости. Сегодня выступление любого западного руководителя начинается с озабоченности по поводу социальной несправедливости - экономику и общество контролирует горстка миллиардеров. Так или иначе, но реформы в этом направлении начнутся.
Люди уже не желают, чтобы ими управляли какие-то непонятные прохоровы. Вот представьте себе, если бы кандидат в президенты Прохоров не был миллиардером. Если объективно, то каково было бы отношение к нему со стороны общества? Смотрели бы как на фигляра. Смеялись бы. Но за ним миллиарды, поэтому люди пытаются облагородить его самые глупые вещи.
Есть распространенная точка зрения, что во власть нужно ставить богатого человека. Мол, у него уже есть все, поэтому не будет воровать. Но наш богатый класс доказал обратное – чем богаче, тем больше воруешь. Если бедному хватит и полмиллиона, то богатые мыслят другими цифрами. Аппетит приходит во время еды. Поэтому богатых нужно максимально удалять от власти.
Признаюсь, что с самого начала я относился к Путину с симпатией. Но ощутимого роста за эти 12 лет не увидел. Не почувствовал и серьезного осмысления экономической политики. Взять его отношение к Алексею Кудрину. Я считаю, что это один из самых неудачных министров финансов. Осуществляя контроль в том числе и над Центробанком, он тормозил экономическое развитие страны. Во-первых, удерживал процентную ставку на высоком уровне.
Наши банки и компании не могли получить кредит. Поэтому они шли за кредитом на Запад. Вот у нас любят сокрушаться, что СССР оставил по наследству долг в $120 млрд. Но в результате кудринской политики российские банки и компании перед кризисом оказались должниками на сумму в $500 млрд., как четыре Советских Союза.
Кудрин блокировал развитие экономики. Помню одно его интервью перед кризисом. Журналист спрашивает, сможет ли построить мост государство. Он отвечает, что нет, не сможет, потому что это приведет к инфляции. И что же получилось? Государство не строит мосты и дороги. Однако частнику бесприбыльный проект тоже неинтересен. Поэтому у нас за 12 лет не появилось никакой инфраструктуры. Жилищный сектор не развивается. Сельское хозяйство запущено. Село деградирует. Вот к чему привела политика Кудрина, которого Путин почему-то все время нахваливает.
Сожалею, что в статье Путина даже вскользь не упоминается об ошибочности нашей экономической модели. По сути Путин продолжает ту же экономическую политику, которую начинали Ельцин и Гайдар. Потом эстафету на шесть долгих лет принял Черномырдин. Примаков попытался ее изменить за то короткое время, пока был у власти, и кое-что даже удалось. Но потом вернулись либералы с Кудриным (министром финансов), и снова взяли либерально-монетарный курс, который привел мир к глобальному кризису.
Путин ничего не сказал о порочности этой идеологии, о необходимости перехода к другой модели, о поиске новых подходов. Похоже, он даже не понимает этого. Нет размышлений даже на теоретическом уровне. И это печально.
Его окружили представители либерально-монетарной идеологии, в основном выходцы из Высшей Школы Экономики. Но это уже вчерашний день, от которого отказываются во всем мире. Говорят, что это было не столько экономической, сколько политико-идеологической школой, которая сознательно внедрялась в экономическую модель.
Сегодня произошел полный откат. Лучшее тому свидетельство – доклад лауреата Нобелевской премии Джозефа Стиглица, руководителя группы экспертов ООН по анализу причин глобального кризиса и путей его преодоления. Он прямо пишет то, о чем я говорю с 1992 года, когда выступил против ельцинско-гайдаровской политики – эта идеология отражает интересы крупного капитала. Но сегодня общество не намерено мириться с таким положением вещей.
Показательный пример. В тот же день, когда Дмитрий Медведев выступал на факультете журналистики МГУ, Барак Обама в Конгрессе США обратился к нации со своим посланием. Он, наверное, раз десять сказал о необходимости большей социальной справедливости. Конечно, ему никто не позволит этой справедливости добиться, во всяком случае в обозримом будущем.
Но сам факт, что лидер видит эту проблему, озвучивает и ставит в приоритеты – уже несомненное достоинство. В то время, когда наши президент и премьер даже слова такого не произносят.